«Люкс не может быть доступным для всех. Если он однажды демократизируется, то автоматически перестает быть люксом», — считает отец-основатель швейцарской часовой компании Parmigiani Жан-Марк Жако.
Марка Parmigiani не имеет ничего общего ни с терпким сыром пармезан, ни с городом Пармой и его знаменитой на весь мир ветчиной, ни с Италией вообще... Ибо Parmigiani — это один из символов современной Швейцарии. Прежде всего потому, что так называется одна из наиболее престижных марок часов. А как без них можно представить себе альпийскую конфедерацию? Не говоря уже о том, что в хронометрах Parmigiani слились воедино три главные характеристики, определяющие как эту страну, так и ее сегодняшних ремесленников: тяга к новизне, верность традициям и любовь к прекрасному.
В конце прошлого года Atelier Parmigiani — фирменный бутик — впервые открылся в Москве. В самом ее коммерческом сердце — на пересечении Большой Дмитровки и Столешникова переулка.
«Parmigiani — самая молодая часовая мануфактура Швейцарии, — рассказывает «Итогам» Тьерри Конке, художественный директор марки. — Все началось в 1975 году, когда Мишель Пармиджани, уже известный в ту пору мастер, занимавшийся реставрацией старинных и уникальных часов, решил начать работать независимо. Он жил в Юрских горах, в городке Флерье, и видел, как пустеет этот регион, некогда богатый и знаменитый своими искусными ремесленниками. Ведь производство часов все больше ставилось на поток, а то и вообще переносилось из Гельвеции в Японию и в страны Юго-Восточной Азии. Стремительно исчезали целые профессии, без которых нельзя представить разработку и изготовление прославленных швейцарских «ручных» часов. Так их называют прежде всего потому, что делают такие хронометры, классические, исключительно руками, с минимальным применением машин, даже не думая о конвейере».
Тогда-то Мишель Пармиджани и Жан-Марк Жако, другой основатель компании и ее постоянный президент, задумали создать такую марку, которая бы объединила представителей всех часовых специальностей и дала бы начало продукции совершенно уникальной. И по механике, и по дизайну. И правда, в электронный век нам, погрязшим в мудреных технологиях, избалованным компьютерами, мобильными телефонами и всевозможными продвинутыми гаджетами, порой хочется чего-то ремесленного, ностальгического, более тактильно теплого. А Parmigiani с их погружением в удивительный мир Юрских гор, края часовщиков из поколения в поколение, это как раз то, что надо. Часоделие, казалось бы, только для вас. Исключительное, не имеющее аналогов.
«Наша структура вертикальная: все, от первой операции до последней, делается собственными силами, — включается в разговор Жан-Марк Жако. — Знаете, в мире существует лишь три компании, способные наладить производство всех часовых деталей, включая спирали. Помимо Parmigiani это еще Rolex и Swatch. Но в отличие от них у нас все модели, кроме одной, механические. Таково наше кредо. Скажете, цена часов от этого растет. Конечно. Но люкс не может быть доступным для всех. Если он однажды демократизируется, то автоматически перестает быть люксом. Наша компания — это фабрика микромеханики. Иначе мы бы не запустили новые коллекции: Kalpa Hemisphere, Pershing, женские линии... Главным достоинством часов Parmigiani я считаю их удобство. Носить их комфортно. Разве не прекрасно? Элитные часы, которые вы носите каждый день и все больше влюбляетесь в них».
В Atelier в Столешниках с самого порога вы ощущаете себя причастным к кругу тонких ценителей истинных ценностей. Как только остается позади тяжелая дверь из стекла и бронзы, вас встречает мастер-часовщик. Правда, он не ветх и не мастит, как алхимик из Средневековья, а молод, статен и обаятелен. К тому же хорошо говорит по‑русски.
«Ай да швейцарский гвардеец!» — вырвалось у меня. «Не швейцарский, а болгарский», — поправил меня с улыбкой маэстро миниатюрных шестеренок и спиралей, восседающий внутри стакана из болотного дуба. Эта элегантная и одновременно утилитарная мебель специально разработана с таким расчетом, чтобы часовщик имел доступ ко всем инструментам, общаясь при этом с клиентами, которые могут любоваться моделями часов.
«Я с радостью откликнулся на предложение Parmigiani поехать работать в Москву, — говорит мастер-часовщик Калоян Стоянов. — А до этого готовился шесть месяцев на специальных курсах в Швейцарии. Изучал специфику механизмов Parmigiani. Часы этой марки — идеальная инвестиция. Под брендом «Пармиджани» выпускается не более пяти тысяч экземпляров в год. Каждый из них — шедевр старинного ремесла».
Да, если у марок-конкурентов — будь то Patek Philippe, Breguet или Vacheron — есть большая история, то для Parmigiani все только начинается. Причем деловито, по-швейцарски, без рекламной суеты. Клиентура Мишеля Пармиджани и его команды — кстати, он, несмотря на свой уважаемый возраст, полон сил и продолжает сегодня работать — состоит из людей независимых, ищущих по-настоящему качественные, а значит, и престижные продукты. В рекламной раскрутке тут не нуждается никто — ни производитель, ни покупатель. А вот на индустриальную подпитку средств в фирме предостаточно — компания принадлежит семейному фонду Сандоз (Sandoz Family Foundation), одному из крупнейших в Швейцарии. Его часовой департамент и возглавляет Жан-Марк Жако:
— Мы создаем сегодня сразу десять ателье — так мы называем наши бутики — в разных странах. Скажем, в Китае будет сразу три наших центра: два — в Пекине, один — в Шанхае... Задача Parmigiani — показать клиентам свое ноу-хау. Отсюда и концепция мастерской: часовщик сидит в центре зала и общается с покупателями. Как мы заметили, россияне путешествуют по всему миру, покупают красивые вещи, которые в случае их поломки не могут быть починены в России. Мы же гарантируем послепродажное обслуживание часов в присутствии клиентов... Контракт на создание ателье в Москве был подписан два года назад, в самый разгар финансового кризиса. Когда такая люксовая марка, как Parmigiani, приходит, и надолго, поверьте, в Россию, разве это не доказательство нашей веры в вашу страну?
Источник:
http://www.itogi.ru/delo/2011/10/162639.html