Всё в этом мире развивается по спирали, и эстетические каноны в часовом деле не исключение.
К сожалению, мы оказались в той части витка, когда технологическое совершенство перестало отождествляться с миниатюрными размерами. Миниатюризация в электронике на световые годы обошла по масштабу механизмы, и перестала удивлять привыкших к ней потребителей. Мало того, тенденции уменьшения размеров устройств, базировавшиеся на растущей миниатюризации их элементов, натолкнулась на эргономический барьер – когда дальнейшее уменьшение ухудшает потребительские свойства. Устройствами просто становится неудобно пользоваться, поскольку они перестают соответствовать размерам человеческих конечностей или разрешению наших органов восприятия.
Исторически, эстетика предметов потребления, похоже, основывается на оптимальном для эпохи соотношении представлений об уровне развития технологии и эргономической целесообразности. В начале часовой истории, когда миниатюрность была технологической проблемой, верхом эстетического совершенства считались маленькие тонкие механизмы. Тенденция миниатюризации довела эстетику до абсурда – тонкие, гнущиеся часы и нечитаемые часы в перстнях и запонках. Сегодня, эстетика разошлась с миниатюризацией и начала больше использовать технологии материалов и усложнений. А тут увеличение размера действительно стало принципиальным для того, чтобы можно было разглядеть особенности материалов и наличие усложнений.
Как водится, тенденции часто раскачивают ситуацию сильнее, чем этого требует действительность, и размеры часов занесло в гротескную область Гуливеровских великанов. Но это, на мой взгляд, всего лишь временное следствие инерции эстетического мировоззрения. Натолкнувшись на возрастающее раздражение гротескной гигантоманией, эстетика развернётся к некоему золотому оптимуму, вокруг которого и будет колебаться до окончательной гибели наручных часов, как класса.
Вопрос – сколько этот оптимум стоит в миллиметрах? Мне хочется верить, что для мужских часов это 39ММ, и Ролекс это подтверждает на практике.