О MB&F (Мах Busser and Friends)

[Ego]

Limited Edition HM1 Black and HM1 RS of 10 Pieces Each



Movement is the automatic MB&F caliber HM1 with central tourbillon, 81 jewels beatinga t 28,800 bph and a power reserve of 7 days. The rotor is 22kt gold and the movement features 4 barrels.





The case, in 18kt white gold or 18kt white gold with black PVD, measures 41mm X 64mm x 14mm. The crystals are sapphire.







Mr. Maximilian Busser.



Источник: http://forums.timezone.com/index.php...=4321416&rid=0

[Ego]

Maximilian Büsser, Laurent Besse et Peter Speake-Marin



















Источник: http://leblogdesmontres.fr/2009/03/1...rs-baselworld/

[Ego]

Фото на Baselworld-2009

[Ego]

MB&F and Sage Vaughn HM2 Only Watch:

Сообщение от Ego

Вложение 15443

Как это ни печально, но похоже что Максимилиан Бюссер (Maximilian Büsser) не обманул, когда обещал создать всего три «Машины Времени» (Horological Machine) и на этом закончить проект Maximilian Büsser and Friends. Финальным аккордом должен стать уникальный экземпляр, созданный в содружестве с американским художником Сейджем Воном (Sage Vaughn) на основе HM2 специально для аукциона Only Watch.
Что и говорить – команда Бюссера вышла на новый эстетический уровень, подтвердив свой статус лидера актуального часового искусства. Таких сильных эмоций от созерцания часового объекта я давно не испытывал! Причём, этим эмоциям есть своё объяснение. Начну издалека… Аукцион Only Watch проводится в Монако уже несколько лет. Многие часовые компании изготавливают для него либо абсолютно уникальные часы, либо предоставляют «пилотные» экземпляры ограниченных серий. Все средства, вырученные на аукционе идут на борьбу с мускульной дистрофией Дюшенна, в специальный фонд, возглавляемый лично Принцем Альбертом II.
В общем, аукцион Only Watch приносит реальную пользу и часовщикам, получившим ещё одну возможность заявить о себе, и больным детям, которым эти деньги дают дополнительный шанс выздороветь и просто остаться в живых.
Именно этот эмоциональный контраст между трагизмом болезни и шансом на выздоровление и стал движущей силой при создании MB&F and Sage Vaughn HM2 Only Watch. Художник Сейдж Вон на собственном опыте испытал, что это такое – бороться со смертельным недугом. В его случае - с героиновой зависимостью. Его переживания нашли отражение в живописи. Максимилиан Бюссер, увидев работы Вона, ощутил этот посыл и отправился в Америку. Сотрудничество состоялось.

Вложение 15444

Нарисованный Сейджем Воном скетч (основанный на его же картине Reseda Butterfly) – бабочка, пытающаяся вырваться на волю из пут колючей проволоки – воплотился в благородном металле.
Не знаю, есть ли смысл вдаваться в детали… Да, в этих часах всё имеется: золото, титан, уникальный механизм HM2, комбинированное сапфировое стекло и т.д. Однако, впервые мне не хочется «смаковать» технические подробности - сила этих часов совсем не в них. Она, сила, в правдивом отношении к жизни и к своему ремеслу. За эту философию и хочется поблагодарить Максимилиана Бюссера и его друзей-коллег. Ну, и за великолепные часы, конечно, тоже. Спасибо!


Источник

[Ego]

Интервью с часовщиком Максимилианом Бюссером, покинувшим Harry Winston ради собственной амбициозной идеи

Сообщение от Ego

Вложение 15794

Помню, любовь к Harry Winston у меня возникла задолго до начала работы в журнале GQ, да и вообще с любыми глянцевыми изданиями. И любовь была вовсе не к переливающимся в лучах солнца, циклопического размера бриллиантам, собранным в затейливые украшения. А к часовому проекту этой ювелирной марки – Opus. Он появился благодаря молодому часовщику Максимилиану Бюссеру, нанятому для становления и развития часового направления Harry Winston (до этого трудившегося в одной из старейших швейцарских мануфактур Jaeger-LeCoultre), и сумевшему подтянуть руки и умы лучших специалистов для создания новых часовых моделей. Тогда я еще ничего про него не знал. Интересовали лишь часы, которые ждал с нетерпением – каждый год выставка в Базеле, на которой представляли новые «Опусы», становилась как будто праздником. Знаю точно, что так привлекало: и предположить было невозможно, на что следующий «Опус» будет похожим. Этот факт будоражил воображение и заставлял сердце усиленно биться при рассмотрении каталогов с теми необычными часами.
Harry Winston в этом году выпустили очередной, девятый по счету Opus, но уже без Бюссера. У него теперь – свой проект, такой же амбициозный, как и он сам. Собрав так называемых «друзей» из мира часовых механизмов (его марка так и называется – Maximilian Büsser and Friends, эти друзья – известные во всем мире часовщики), он регулярно выпускает часы, большие похожие на сложные футуристические объекты, считающие что угодно на свете, только не секунды, минуты и часы. В этом году появились третьи по счету, с именем – Horological Machine 3.
Как и когда-то часы с приставкой Opus, современные бюссеровские Horological Machines говорят скорее об исключительных возможностях часовщиков, чем просто о счете времени.
В Базеле в этом году мне повезло взять интервью у Максимилиана Бюссера. Вот, собственно, и оно. Web-exclusive, как говорится.

***

Александр Щуренков: Серия Opus для Harry Winston – один из значимых моментов мировой часовой истории. Что вы чувствовали, когда представляли новые часы публике?

Максимилиан Бюссер: Первый Opus был создан для того, чтобы помочь другу, Франсуа-Полю Журну. В 2000-ом году он впервые самостоятельно принимал участие в Базельской часовой выставке. Ему было запрещено рассказывать потенциальным клиентам и журналистам о тех механизмах, которые он ранее создал для самых известных швейцарских брендов. Журн рассказал об этом мне, а я предложил сделать часы вместе. Что было дальше – известная история.
На протяжении последующих лет я работал с самыми талантливыми мастерами часового дела и в результате понял, что часовое дело – это именно та сфера, которой я хочу себя посвятить. После более чем двухлетних разработок, вопросов, сомнений, сумасшедших идей, которые не всегда удается в полной мере воплотить, невозможно описать те эмоции, которые ты испытываешь в тот момент, когда видишь первый готовый экземпляр. Думаю, что эти эмоции похожи на те, когда в первый раз видишь своего новорожденного ребенка…

А в детстве о чем мечтали?
Я был единственным ребенком в семье. Временами мне было очень одиноко, поэтому я придумал для себя целый воображаемый мир. В нем я, конечно же, был супергероем из какого-нибудь кинофильма или телешоу (как Грендайзер, Капитан Харлок или Люк Скайуокер из Звездных Войн). Моей главной миссией было тогда – ни больше, ни меньше – спасение мира!

Ваши первые часы...
Моими первыми часами стали маленькие Jean Perret с ручным заводом, которые отец подарил мне на день рождения – в 6 или 7 лет. Каждый вечер я заводил их перед сном, когда он приходил пожелать мне спокойной ночи. Я почему-то отчетливо помню, что заводить их было больно – от заводной коронки болели пальцы.

Вы молоды и уже очень известны. Что сделало вас настолько привлекательным как для часовых марок, так и для профессионалов этого бизнеса?
Вы пытаетесь мне польстить! Я всего лишь выбирал ту работу, которая мне нравилась и отдавал себя на 200 процентов своем делу, всегда старался выполнять свои обещания и окружать себя интересными людьми – творческими личностями, лидерами.
Последние двадцать лет я пытался понять, кто я есть на самом деле (что люблю, что лучше получается, что не нравится и не получается). Когда я смог ответить себе на все эти вопросы, то поставил перед собой цель – создать компанию, которая позволила бы мне заниматься тем, к чему есть склонность и интерес.

Чего вы ожидали, основывая свой бренд? Почему решили делать часы вместе с «друзьями» и как их отбираете?
Чем успешнее становилась компания Harry Winston Timepieces, чем дальше расширялись полномочия, чем большую известность приобретал, тем… меньше удовлетворения я получал от процесса. У меня была работа, о которой я мог только мечтать, и в то же время не было чувства, что реализую себя. Когда в 2002-ом году умер мой отец, я всерьез задумался о том, что для меня по-настоящему важно в жизни. Стало ясно, что управление большой компанией и обеспечение постоянного роста продаж не может быть настоящей жизненной целью – по крайней мере, не для меня.
Я начал мечтать об идеальной компании: с очень маленькой командой, которая бы занималась целиком созданием того, во что верила (даже если все будут считать нас сумасшедшими, и никто никогда не захочет это носить – просто довериться в своей работе не разуму, а интуиции), а также объединяла бы людей, которых я уважаю не только за их профессионализм, но и за человеческие качества. Не найдя лучшего слова, чтобы назвать этих людей, я выбрал слово «Друзья» – «Friends». В начале это были те люди, с которыми мне нравилось сотрудничать в течение предыдущих 14-ти лет моей деятельности в этой сфере. Затем некоторые партнеры привели своих «друзей», а так как друзья друзей – это наши друзья, то этот узкий круг начал расти, чему я искренне рад.

Верите ли вы в настоящую дружбы между часовщиками?
Настоящая дружба встречается очень редко. И прекрасные люди, с которыми я работаю, за очень редким исключением, не являются моими друзьями в полном смысле этого слова. Я не нашел слова лучше, чтобы выразить то, что нам всем очень нравится работать вместе, потому что мы не только уважаем друг друга, но также каждый из нас восхищается профессиональными качествами другого члена команды.
Сегодня я по-настоящему верю, что Maximilian Büsser & Friends открыла новую эру открытого сотрудничества и честных взаимоотношений между всеми участниками творческого процесса. Настоящий образец часового искусства – это объединенный вклад тех людей, которые работали над его созданием, а не результат брендинга, в чем пытаются убедить нас маркетологи.

Что самое важное в часах, кроме самого механизма?
Конечно, «мотор», механизм – это самая важная часть любых часов. Может быть, я покажусь банальным, но для меня также очень важна душа часовой модели. Душа тех создателей, которые осмелились на этот акт, которые выразили свое видение, отличное от других, свой rage against the machine и придумали, как воплотить свои идеи в жизнь. Среди ярких примеров – Феликс Баумгартнер и Urwerk, Денни Флажоле и De Bethune и, конечно, Франсуа-Поль Журн и другие независимые часовщики.

Часы, Horological Machines, которые вы делаете, кажется, отмеряют время будущего. Как, где и когда сформировалось Ваше чувство времени?
Как ни странно, мне очень интересны ремесленники XIII-го века, которые строили первые церковные часы в смутные времена мировой истории, или же одинокие гении XVII-XVIII веков, которые создавали карманные часы с минутным репетиром и хронографом в ту эпоху, когда еще не было электричества, чтобы привести в действие какие-либо станки. Они были настоящими героями, как и те, кто возводил соборы. Когда-нибудь мне хотелось бы создать часы в их честь.

Источник

[Ego]

Швейцарец Максимилиан Бюссер не первым придумал создать новый часовой бренд на основе коллаборации независимых мастеров. Однако только марка MB&F возвела отрицание каких бы то ни было канонов дизайна часов в творческий принцип. В итоге каждая новая модель становится бомбой. Консерваторы говорят, что это уж слишком. А Бюссеру все нипочем. Он не обращает внимания на запросы рынка и поэтому может позволить именовать свои творения не часами, а трехмерными скульптурами.
Максимилиан Бюссер: Когда мы создаем часы, мы не думаем о своих покупателях. Если оглядываться на вкусы клиентов, ты будешь лишь улучшать то, что уже существует. Подход MB&F очень эгоистичный. Мы отключаем голову и стараемся работать сердцем. Уже потом, когда модель вышла, я узнаю, кто ее покупает, знакомлюсь с клиентами. Они, как правило, покупают часы не для того, чтобы красоваться в них, потому что широкой публике название бренда MB&F не говорит ничего. В числе наших клиентов независимые и нестандартные личности, которые покупают только то, что им нравится, без оглядки на общественное мнение.
«Бизнес-Стиль»: Кто трудится над часами MB&F? Кто входит в вашу команду?
М.Б.: В названии Maximilian Busser and Friends самая главная часть - это «друзья». У меня возникает идея, а затем команда из 30-35 независимых профессионалов воплощает ее в жизнь. Именно благодаря этим людям появляются на свет наши трехмерные часовые скульптуры, каждая из которых состоит более чем из трехсот деталей. Ежегодно мы выпускаем одну модель, и каждый раз состав команды немного меняется. Мы недаром зовем этих профессиональных мастеров «не воспетыми героями». Подавляющее большинство из них работает на крупные часовые бренды. Но марки никогда не говорят о них, их имена остаются неизвестными. MB&F - первый бренд, который говорит о каждом из этих великих мастеров. Они же используют MB&F для того, чтобы показать миру все свои умения.
«Б.-С.»: Результаты такого плодотворного сотрудничества поражают...
М.Б.: Да, все модели MB&F получаются очень сложными, но при этом выполненными в нетрадиционной манере для часовой индустрии. Есть определенный набор усложнений, которые уже стали классическими за 350-летнюю историю часового искусства - минутный репетир, хронограф, турбийон и так далее... Мы же стараемся не использовать эти традиции, а создаем трехмерные механические скульптуры, которые до этого никогда не существовали. И для того, чтобы сделать эти 3D-машины, мы должны придумать совершенно новые решения для всех деталей, потому что до нас таким образом архитектуру часов не делал никто.

«Б.-С.»: На какие компромиссы приходится идти, чтобы создать интересные часы?
М.Б.: Я уже говорил, что при создании моделей мы не думаем о вкусах будущих покупателей. Но приходится искать компромиссы между тем, что нам хотелось бы сделать, и тем, что возможно сделать согласно законам физики. Мы работаем с металлом, а он по-разному реагирует на различные действия. Поэтому далеко не всегда то, что ты видишь на экране компьютера, потом удается воплотить в жизнь. Профессионалы из нашей команды работают в часовой индустрии десятилетиями и знают еще на этапе компьютерного моделирования, как та или иная деталь может взаимодействовать с другими. Но даже у нас детали механизмов могут в действительности получаться немного большего размера, чем они были на этапе дизайна.
«Б.-С.»: Однако очевидно, что крупный размер самих часов MB&F обусловлен не технологическими трудностями, а концепцией марки. Но как удается делать такие большие часы удобными в ношении?
М.Б.: Сейчас многие бренды создают часы, которые невозможно носить в повседневной жизни. У меня же есть один критерий оценки - это мое узкое запястье. Если часы будут удобно сидеть на моей руке, то и другие не будут испытывать дискомфорта.
«Б.-С.»: Какие металлы и материалы используются в моделях MB&F?
М.Б.: Ничего необычного - золото, титан. Мы не гонимся за новшествами в материалах, для нас важнее создать уникальную форму механической скульптуры. Но есть одно исключение - ограниченная серия MB&F в корпусе из черной керамики. Здесь мы преследовали одну цель - чтобы модель была полностью устойчива к царапинам. К тому же с эстетической точки зрения белое золото элементов циферблата смотрится на черном фоне очень ярко, эмоционально.

«Б.-С.»: Эмоциональными кажутся все модели MB&F. Но есть модификация второй модели, которая просто переполнена символами. Что означают бабочка и куски колючей проволоки на циферблате?
М.Б.: Раз в два года в Монако проходит благотворительный аукцион Only Watch. На нем многие известные бренды представляют свои модели, выполненные специально для этой акции в единственном экземпляре. Все полученные средства организатор Only Watch Люк Петтавино направляет на исследование методов лечения мышечной дистрофии. Это генетическая болезнь, которая поражает маленьких детей. Больные мышечной дистрофией, как правило, не доживают до 15 лет. Другие бренды предлагают на аукцион свои обычные модели в другом цвете или в новом металле. Я подумал, что нужно сделать что-то принципиально другое, что соответствовало бы идее Only Watch. Несколько лет я купил произведение одного калифорнийского художника, которого зовут Сэйдж Воун. Несмотря на то что Сейдж еще молод, он пережил много трудных моментов: на протяжении семи лет у него была тяжелая героиновая зависимость. И он справился с ней! Однако в его произведениях до сих пор чувствуются те сложности, те эмоции, через которые он прошел. Я увидел, что его искусство может быть близко теме аукциона Only Watch - тоже болезнь, неизбежность. Над созданием этих часов я работал вместе с Сейджем. Здесь колючая проволока символизирует болезнь, а бабочка - надежду. Но крылья подрезаны и запутались в «колючке»: мышечная дистрофия до сих пор остается неизлечимой болезнью. Очередной аукцион, для которого сделаны эти часы, состоится в Монако 24 сентября.
«Б.-С.»: Ну а какое мироощущение заключено в других моделях MB&F?
М.Б.: Это восторженный мир ребенка, который, повзрослев, забыл мечты, страхи и радости своего детства, но потом вдруг снова начал мечтать.
«Б.-С.»: Обычно часовщики гордятся тем, что им удалось уместить наибольшее количество элементов на одном циферблате. Вы как будто идете от обратного...
М.Б.: Не стоит искать рациональных объяснений тому, что мы делаем. Мы не ставим перед собой задачи воплотить огромное количество технических достижений в одной модели. И на требования рынка команда MB&F принципиально не оглядывается. Поэтому дизайн часов MB&F - это исключительно то, что мы чувствуем.

Источник: http://style.rbc.ru/person/2009/07/31/91392.shtml

[KDV]

Гениально!

[dave]

Сейчас человек работает уже над HM7 и HM8.

[Ego]

Введение: Horological Machine No1 – это инструмент для измерения времени, в высшей степени сложный в визуальном, техническом и эмоциональном отношении. Это не только и не столько шедевр микротехнологий, но и произведение искусства, образец скульптуры. Спроектировав и сконструировав свою первую трехмерную машину, создатели MB&F вырвались из оков ограничений, общепринятых в традиционном часовом деле.
Модель HM1 является совершенно необыкновенным изделием: часы и минуты отображаются на отдельных циферблатах, в середине на возвышении размещен одноминутный турбийон, запас хода часов составляет семь дней, часы оснащены четырьмя заводными барабанами и предусматривают возможность автоматического и ручного завода. Модель имеет радикально новый дизайн и конструкцию плюс принципиально новый механизм из 376 деталей с использованием 81 функционального драгоценного камня.
Несмотря на то, что самым ярким визуальным элементом механизма является размещенный на возвышении циферблата вращающийся одноминутный турбийон, преобладающее влияние на дизайн и конструкцию часов HM1 оказали именно четыре массивных барабана с заводными пружинами. Трехмерность часов Horological Machine No1 является явной и безупречной, как с точки зрения объемов корпуса, так и наличия нескольких уровней циферблата.

MB&F – генезис лаборатории по разработке концептов
Проектами, которые принесли Максимилиану Бюссеру наибольшее удовольствие и личное удовлетворение за время его семилетнего пребывания во главе компании Harry Winston Timepieces, была работа с талантливыми независимыми часовщиками над захватывающей серией часов Opus. Именно в этот период у него возникла утопическая идея – в сотрудничестве с талантливыми профессионалами, к которым он питает уважение и с которыми ему нравится работать, создать компанию по проектированию и изготовлению небольших серий эксклюзивных часов-концептов. Предпринимательский талант Бюссера позволил воплотить эту идею в жизнь.
Компания MB&F не является часовой маркой, это творческая микротехнологическая лаборатория по разработке концептов, в которой ежегодно собираются команды независимых профессиональных часовщиков с целью проектирования и изготовления радикальных часовых машин. Уважительное отношение к традициям, без чрезмерного увлечения ими, позволяет компании MB&F действовать в качестве катализатора процесса слияния традиционного часового искусства с ультрасовременными технологиями и передовой трехмерной методикой конструирования.
MB&F – это независимые личности, создающие для независимых личностей.

Глубина и сложность циферблата располагает к рассматриванию часов под разным углом, ведь помимо индикации времени здесь много других интересных моментов. Конструкция турбийона, напоминающая о старинных карманных часах Breguet, позволяет рассматривать бьющееся сердце механизма.
Вдохновение и претворение идеи в жизнь: Главными фигурами, принявшими участие в создании часов Horological Machine No1, были дизайнер Эрик Жиру, потративший сотни часов на то, чтобы доработать наброски Максимилиана Бюссера и придать им окончательную форму при помощи трехмерного проектирования; инженер по разработке часовых механизмов Лоран Бесс, а также независимый часовщик и член AHCI (Академии независимых часовщиков) Питер Спик-Марин, которые вместе превратили чертежи радикальных концептов в техническую реальность. Симбиоз конструкторского опыта Лорана Бесса и глубоких познаний Спик-Марина в области классического часового искусства позволили добиться того, что, несмотря на свой футуристический дизайн, механизм имеет качество и отделку, которые позволяют поставить его в один ряд с лучшими образцами haute horlogerie.

Биография – Максимилиан Бюссер

Максимилиан Бюссер родился в Италии в г. Милане. В раннем возрасте он вместе с родителями переехал в Швейцарию в г. Лозанна, где и провел свои молодые годы. Максимилиан вырос в мультикультурной среде – его отец, швейцарский дипломат, который познакомился с его матерью, уроженкой Индии, в Бомбее – привил сыну умение разбираться в культурах разных стран и применять усвоенное в жизни и в профессиональной деятельности.
В июле 2005 года в возрасте 38 лет Максимилиан создал первый в мире брэнд по созданию сложных часов-концептов: компанию MB&F (Maximilian Büsser & Friends), в которой его партнером в настоящее время является Серж Крикнофф. Максимилиан Бюссер мечтал о том, чтобы иметь свой собственный брэнд, посвященный разработке радикальных часов-концептов, и работать в небольших группах с высоким творческим потенциалом, куда входят те люди, с которыми ему нравится работать вместе. В 2006 году компания MB&F представила свои первые часы Horological Machine No. 1 (HM1), за которыми последовали модели HM2 (в 2007 году) и HM3 (в 2008-м). В стадии разработки у Бюссера находится еще целый ряд радикальных машин.
Максимилиан Бюссер отличается предпринимательским талантом. Уже в 1998 году в возрасте 31 года он был назначен управляющим директором компании Harry Winston Rare Timepieces в Женеве. За семь лет, проведенных на этом посту, г-н Бюссер превратил компанию в полноценный и респектабельный брэнд в области высокого часового искусства, занимаясь вопросами разработки стратегии, продукции, маркетинга и междунуродной дистрибуции, а также интегрировав в структуру компании производственный, опытно-конструкторский отделы и отдел дизайна. В результате оборот компании увеличился на 900% и компания Harry Winston стала одним из лидеров на рынке, отличающемся острой конкурентной борьбой.
До поступления в Harry Winston Максимилиан Бюссер работал в компании Jaeger-LeCoultre, где он впервые почувствовал интерес к высокому часовому искусству. В течение семи лет, которые он провел в 90-е годы на руководящих постах в JLC, компания значительно расширила ассортимент своей продукции и увеличила оборот в десять раз. В компании Jaeger-LeCoultre г-н Бюссер занимал различные должности, от управления продукцией и ее разработки до продаж и маркетинга в Европе.
В 1991 году Максимилиан Бюссер получил диплом инженера-микротехнолога, окончив Швейцарский Федеральный Технологический Институт в г. Лозанне.

Horological Machine No1

Технические инновации: Использование четырех установленных параллельно массивных барабанов с заводными пружинами – по два с обеих сторон механизма — позволило создателям MB&F снизить нагрузку на каждую пружину, таким образом улучшить изохронность, уменьшить износ и увеличить срок службы... при этом сохранив огромный запас хода в семь дней.
Барабаны представляют собой не единственную механическую систему, которой необходимо осуществлять связь на ограниченном пространстве: часовая индикация на левом циферблате должна работать синхронно с индикацией минут на правом, как при отображении, так и при установке времени. С этой целью потребовалось сконструировать сверхбольшой диск, который установили в центре под циферблатом. Очень плоский и отполированный до зеркального блеска, он поддерживается нестандартным способом – он как бы парит между двумя уровнями камней, подвергшихся тщательной обработке.
Одноминутный турбийон, установленный в центре, является довольно сложным устройством, даже будучи на своем обычном месте, т.е. на одном уровне с циферблатом внутри часового механизма. Однако все модели Horological Machine – это трехмерные конструкции, поэтому турбийон был приподнят и установлен на центральный подиум. Каретка турбийона приводится в движение сразу двумя колесами с обеих сторон, что способствует более равномерному приложению усилия, уменьшает нагрузку и увеличивает срок службы часового механизма, что является еще одной новаторской разработкой.
Архитектура: Трехмерность часов Horological Machine No1 является безупречной, как в отношении явной объемности корпуса, так и наличия нескольких уровней циферблата. Необычная форма модели HM1 оказывает преобладающее влияние на функциональные органы и диктует архитектуру механизма. Собранный из 48 раздельных элементов, корпус HM1 отличается сложностью и утонченностью под стать часовому механизму.
Корпус часов HM1 имеет модульную конструкцию, каждая часть которой может быть отполирована по отдельности.
Этот дизайн будет абсолютно уместен в фантастическом мире таких картин, как «20,000 лье под водой» или «2001 год: Космическая одиссея»
Индикация: На циферблате: часовая индикация на левом полушарии циферблата; в центре – приподнятый одноминутный турбийон; индикация минут на правом полушарии; а также указатель семидневного запаса хода на приподнятом уровне внутри полушария для минут. Два сапфировых моста на верхнем уровне не только позволяют свободно видеть все показания стрелок, в дополнение к этому четыре колонны, удерживающие эти мосты, выполняют двойную роль в качестве рамки для конусов крепления механизма к корпусу часов.
Horological Machine No1 – Технические данные

Механизм:

• Приподнятый центральный одноминутный турбийон, отдельная индикация часов и минут, семидневный запас хода.
• Баланс 28,800 пк/час.
• Ротор автоматического завода в форме алебарды из 22-каратного золота.
• Четыре заводных барабана, установленные параллельно.
• Количество камней: 81 (все функциональные).
• Количество деталей: 376 (включая камни).

Функции:

• Левый циферблат: часы
• Правый циферблат: минуты и индикатор запаса хода

Корпус:

• Версии из 18-каратного белого золота, 18-каратного розового золота или 18-каратного белого золота с черным PVD-покрытием.
• Размеры: длина 41 мм, ширина 64 мм, высота 14 мм.
• Количество деталей: 48.

Сапфировые стекла:

• Со стороны циферблата — с двусторонним антибликовым покрытием. Задняя крышка – с односторонним антибликовым покрытием.

Циферблаты:

• Возможны версии из серебра/рутения (серебристого цвета), из рутения/серебра (темно-серого цвета) или открытый (HM1- Black и HM1- RS).
• Мосты часов и минут из сапфирового стекла.

Ремешок и застежка:

• Ремешок из простроченной вручную кожи крокодила с раскладывающейся застежкой оригинальной конструкции из 18-каратного золота.

Подарочная коробка:

• В спроектированной по заказу модельной сумке ETRO из фланели в тонкую полоску и кожи.

«Друзья», ответственные за проект Horological Machine No1

Концепт: Максимилиан Бюссер — MB&F
Дизайн: Эрик Жиру — Eric Giroud Design Studio
Техническое и производственное руководство: Серж Крикнофф – MB&F
Разработка механизма: Лоран Бесс и Патрик Лете — Les Artisans Horlogers
Консультант по вопросам разработки механизма/Контроль качества: Питер Спик-Марин — The Watch Workshop
Изготовление механизма: Клод Блан и Эрве Шлюхтер — Dimier
Ручная отделка деталей механизма: Жак Адриан Роша и Дени Гарсиа – CL Rochat
Конструирование и изготовление корпусов: Филипп Марти, Доминик Мэнье, Бертран Жене – G&F Châtelain
Циферблаты: Франсуа Бернхард и Дени Парель — Nateber
Стрелки: Пьер Шилье, Изабель Шилье и Ги Кюрьос — Fiedler
Упаковка: Изабель Водо — Vaudaux

Информационное и рекламное обеспечение:

Графический дизайн: Альбан Тома и Жеральд Мульер — GVA Studio
Фотосъемка изделий: Маартен ван дер Энде
Портретная фотосъёмка друзей: Режи Голе
Разработка виртуальных изображений: Давид Делярю — kdg!
Разработка Web-сайта: Стефан Бале и Гийом Шмитц – Sumo Interactive
«Адвокат дьявола» и тексты: Ян Скеллерн
Руководитель проекта: Эстель Тонелли — MB&F

Источник: http://www.horlogerie.ru/watches/hor...chine-no1.html

[Ego]

Вложение 26188

Каков будет результат, если Алан Зильберштайн (Alain Silberstein), часовой дизайнер родом из Франции, мастерски играющий с цветом, получит предложение поработать над дизайном Horological Machine No2 от MB&F без каких-либо творческих ограничений? Как ни удивительно, ответом на этот вопрос стал новый, абсолютно черный корпус, воплотивший чистоту линий и минимализм в стиле Баухаус. Новую модель под названием Horological Machine No2.2 в самой компании с любовью называют «черной коробочкой» - «the black box». Она будет выпущена ограниченной серией из восьми экземпляров. MB&F – это компания, которую 4 года назад основал Максимилиан Бюссер, бывший глава часового подразделения Harry Winston, с целью проектирования и производства лимитированных серий радикальных часовых концептов в сотрудничестве с талантливыми профессионалами. В новом корпусе от Алана Зильберштайна стоит тот же революционный «мотор», что и в Horological Machine No2, представленный в 2008 году и ставший первым в мире механизмом с автоматическим заводом, объединившим мгновенно прыгающий час, концентрический ретроградный указатель минут, ретроградный указатель даты и индикатор фаз луны с двумя полушариями.
Набор функций Horological Machine версии 2.2 практически не изменился: это по-прежнему ретроградная дата и индикатор лунной фазы, размещённые на левом циферблате; прыгающая стрелка часа и концентрическая ретроградая стрелка минут – на правом.

Вложение 26189

Несколько изменился дизайн. Над внешностью Horological Machine No.2.2 трудился французский дизайнер-часовщик Ален Зильберштейн/Alain Silberstein. Horological Machine No.2.2 следует традициям Bauhaus: соединение эстетики и целесообразности, четкость линий, простые геометрические формы (цитата из пресс-релиза). Вообщем, все то что мы привыкли видеть в часах уровня SWATCH или применительно к дорогим часам - то, чем продолжаем пытаться эпотировать этот порядком набивший оскобину дизайнер.
Корпус часов, составлен из 89 частей, металл – кремний, поверх – титановое PVD-напыление. Стёкла сапфировые с антибликовым покрытием. Водонепроницаемость – 30 метров. Чёрный кожаный ремешок.
Общее ощущение – лаконичность классики и милая непосредственность детского рисунка: два циферблата-глазика и небольшие цветные фигурки, напоминающие светофор. Учитывая творческий багаж Алена Зильберштейна ощущение меняется до скорби и сострадания к горе-художнику никак не способного расширить свой творческий менталитет. Сам Зильберштейн сказал, что корпус Horological Machine No.2.2 напоминает ему портативные фотоаппараты 1940-х. Занавес опускается и художника увозят...
Автограф Алена Зильберштейна можно видеть на задней крышке часов.
Вложение 26190

Источник: http://www.oclock.info/vernisage/gal...id=78&aid=3932