Японский независимый мастер Масахиро Кикуно был принят в действительные академики Международной швейцарской академии независимых часовщиков (Académie Horlogère des Créateurs Indépendants – AHСI). Он представил на суд коллег удивительную модель, демонстрирующую не только часы и минуты, но и протяженность сезонных изменений, обуславливающих длительность сумерек. Это было достигнуто за счет хитроумной системы раздвигающихся пластин на циферблате. О своем пути в часовое искусство, национальном характере японских часов и собственных амбициях Масахиро рассказал WATCH.
Каким был ваш путь в часовую индустрию? Насколько японские часовые традиции отличаются от европейских, и в частности швейцарских?
Я родился в 1983 году на Хоккайдо. После окончания высшей школы отправился служить в армию. И именно там со мной случился переворот: мой друг, с которым мы делили комнату в общежитии, купил механические часы. Я был одновременно шокирован и восхищен красотой механизма и мастерством человеческих рук, его создавших и поместивших в столь маленький корпус. И решил отказаться от военной карьеры, пойдя учиться в ювелирно-часовую школу Hiko Mizuno. Изучал сервисный ремонт и теорию в течение трех лет, а после остался еще на год, чтобы усовершенствовать полученные навыки. Параллельно читал множество специализированных книг на английском языке и практиковался, изготавливая какие-нибудь детали вручную, так как это делалось в старые добрые времена. В 2008-м создал свои первые часы. Спустя три года у меня появилась возможность показать модель Wadokei Филиппу Дюфуру, независимому часовщику. В ней использована традиционная индикация времени, принятая в Японии в эпоху Эдо (1603–1868), где учитывалось время сумерек и рассвета, меняющееся в зависимости от месяца. Дюфур предложил отправиться с ними на выставку в Базель, и я незамедлительно согласился. Так и стал независимым часовщиком. По большому счету в Японии нет часовых традиций и даже национальных школ. Есть несколько частных ювелирных и часовых колледжей, в одном из которых я и обучался. Процент механических часов в моей стране очень мал, и часовая культура находится на невысоком уровне, преобладает кварц, а он не может раскрыть всего великолепия механических часов.
Япония по уровню развития технологий давно уже обогнала весь мир, однако вас тянет именно к ручному ремесленному труду. С чем это связано? Согласились бы вы работать в большой компании, такой как Seiko или даже европейские Сartier или IWC?
Я убежден, что привлекательность механических часов заключается в максимальном объеме ручного труда. И своим трудом хочу воспроизводить золотую эру часового искусства, когда оно только зарождалось. Я верю, что только персонифицированный труд позволяет вкладывать не только мастерство, но и сердце в свою работу, а такой подход, мне кажется, невозможен в крупной компании, где все поставлено на поток. Поэтому ни на что не променяю свою независимость.
Итальянские часы выделяются дизайном, немецкие – качеством проработки механизма, швейцарские – сильны своими брендами. А как с одного взгляда можно опознать японские часы?
Я бы сказал, что японские часы отличает точность. Это отражение нашего национального характера, ведь пунктуальность – характерная черта японцев.
На выставке в Базеле в этом году вас приняли в академики AHСI. Какая ваша работа заинтересовала академию, и что означает для вас новый статус, помогает ли он в работе?
Я очень счастлив стать полноправным членом академии. Тем более что это давно было моей целью. Конечно, теперь обо мне знает больше людей, я получил уникальную возможность представить свои часы всему миру. Именно в этом и вижу смысл своего нового статуса.
Кто ваши заказчики? Чего они не могут найти во множестве других прекрасных часовых брендов, и что есть только у вас?
Мои часы – это артефакты, а не индустриальный продукт. Соответственно, мои клиенты любят и ценят их именно за это, а также за ручной труд и артистизм. На сегодняшний день моими клиентами являются только японцы, но я уверен, что теперь, когда мое имя стало более известным, у меня появятся часовые коллекционеры и из других стран.
Вечный календарь, репетир и турбийон вы уже сделали, какие творческие планы преследуете теперь?
Теперь моя амбициозная задача состоит в том, чтобы создать часы Grand Complication с вечным календарем, репетиром, турбийоном и системой реагирования на сезонные изменения времени, как в модели Wadokei. Это будет серьезная задача, но я обладаю всеми необходимыми навыками, чтобы с нею справиться. А также, что очень важно для меня, поддержкой моей семьи.
Сколько времени у вас занимает создание одних часов? Какие материалы вы используете?
От разработки проекта и до финальной сборки проходит от шести месяцев до года. В каждом случае я использую наиболее подходящие материалы, чаще всего это золото, серебро, иногда обращаюсь к бронзе, алюминию.
Сколько стоят ваши часы? Их изготовление и есть ваш основной источник дохода или это скорее хобби?
Все зависит от конкретной модели, но примерная вилка стоимости от одного до десяти миллионов иен, если перевести это в доллары, то получится от 10 до 120 тысяч. Производство часовых моделей и есть мой основной и единственный источник дохода. Ведь создавать часы – моя жизнь. Не будет этого, не представляю даже, чем бы я мог еще заниматься.
Temporal Hour Watch – Wadokei
Необычная для европейцев система хронометража Wadokei в Японии использовалась вплоть до конца XIX века. Согласно ей сутки делятся на день и ночь, которые в свою очередь состоят из шести временных отрезков, называемых «коку». Чтобы отразить сезонные колебания во времени восхода и заката солнца, Кикуно создал уникальное усложнение, перемещающее маркеры с индексами по окружности и таким образом корректирующее величину временных отрезков. На это ему потребовалось три месяца. Однако у мастера есть версия и с 24-часовым циферблатом и римской разметкой, предназначенная для продажи в Европе.
Источник:
http://www.watchrussia.com/articles/...ovom-iskusstve
