Мишель Пармиджани (Parmigiani): Чем больше смотришь на других, тем больше хочешь быть как все
Так много дорогих часов с громкими логотипами на циферблатах. Но встречаются имена, которые у рядового покупателя часов не вызывают столь явных ассоциаций с роскошью. Часовые же коллекционеры, как только заслышат о выходе новой модели, Parmigiani например, тут же приходят в состояние восторга и сладостного томления.
Может, поэтому Мишель Пармиджани наотрез отказывается обсуждать цену своего нового шедевра. Зато часовой алхимик рассказал корреспонденту «Бизнес-Стиля» о вещах куда более интересных, чем шестизначные ценники...
«Бизнес-Стиль»: Вы всегда носите часы на обеих руках?
Мишель Пармиджани: Ну что вы! Вторые - это презентационный экземпляр, новинка. Это часы с корпусом из палладия и с турбийоном внутри. Модель Pershing с каучуковым браслетом. «Першинги» в данном случае - название скоростных яхт. Часы и яхты Pershing существуют практически в параллельных мирах, часы нельзя назвать яхтенным аксессуаром. Однако у нас была идея создать «рядом» с яхтой высокотехничный и в то же время драгоценный предмет, чтобы владелец очень быстрой и роскошной лодки видел гордое имя Pershing не только на борту своего судна, но и у себя на запястье. Мы попытались совместить спорт, технологичность и роскошь.
«Б.-С.»: Материал корпуса служит той же цели?
М.П.: Да, палладий - материал необычный для часового дела. Часто палладий недооценивают, а это ведь драгоценный металл с необычными свойствами. Он абсолютно антиаллергичен. Он очень светлый, немного похож на платину, но гораздо легче ее. Но с палладием в четыре раза труднее работать. Он очень быстро изнашивает оборудование, на котором его обрабатывают, «съедает» поликристальные алмазы резцов.
«Б.-С.»: Начинка должна соответствовать такой оболочке...
М.П.: В модели Pershing необычный турбийон. Здесь секундная стрелка расположена не как в классическом турбийоне, а по центру. И конечно же, он оправдывает свое название Skeleton: полностью прозрачный. Все детали на виду и проработаны очень тщательно. Большой процент от стоимости этих часов - именно обработка деталей механизма. Они прекрасны. Стальной мостик, на котором держится турбийон, после изготовления «доводится» вручную. И занимает это 20 часов работы. Одна деталь! Отсюда и внушительная добавленная стоимость, которая велика во всех часах. Ручной труд стоит дорого.
«Б.-С.»: Сколько времени занимает изготовление часов от идеи до готового продукта?
М.П.: На память приходит несколько нетипичный пример. Когда мы работали с Bugatti, мы не могли использовать никаких предыдущих наработок, создавали все с нуля. Это заняло пять лет... Терпение, упорство и деньги, конечно.
«Б.-С.»: Bugatti, Pershing... Под флагом каких еще нечасовых брендов вам было бы интересно поработать?
М.П.: Пока таких планов в ближайшей перспективе не вижу. Недавно мне поступали подобные предложения от других автомобильных брендов. Но после Bugatti... здесь как-то все тонко, есть риск скатиться на самоповторы.
«Б.-С.»: Вы придумываете часы в одиночку?
М.П.: Какую-то исходную идею задаю сам, а дальше со мной работает целая бригада проектировщиков. Безусловно, я сильно включен в процесс работы над дизайном и механизмом, но занимаюсь не только производством. Поэтому, как бы странно это ни звучало, мой злейший враг - время.
«Б.-С.»: В часовой области уже сделано так много! Могут ли в ближайшее время появиться какие-то революционные решения, или выше головы не прыгнешь?
М.П.: Не так все просто. Для часовщиков даже какая-нибудь крошечная деталь может быть очень важна. Ее изобретение будут осуждать в профессиональных кругах. Но для широкой публики эта инновация останется незаметной. Если мы используем необычные материалы, не всегда это может быть так заметно, как корпус из палладия, к примеру. Есть некоторые коллекционеры, которые разбираются в часах почти так же хорошо, как и создатели механизмов. Им эти усложнения интересны и понятны, они их ценят. Широкой публике по большому счету все равно. Но принципиально новаторские вещи будут появляться безусловно: новые механизмы, новые материалы. Для примера раскрою небольшой секрет. Мы сейчас работаем над абсолютно новым механизмом. Это особый календарь, который до нас не делал никто в мире.
«Б.-С.»: Вы отслеживаете новинки мирового часового рынка?
М.П.: Необязательно. Я иду своей дорогой - работаю над стилем Parmigiani. Если я буду вникать в производственный процесс других часовщиков, то подвергнусь воздействию их идей. У меня есть сотрудники, которые следят за рынком. Но сам я не хочу подпасть под чье-то влияние. Чем больше ты смотришь на других, тем больше тебе хочется быть как все.
«Б.-С.»: Это слова признанного, авторитетного мастера. Но кто повлиял на ваше становление?
М.П.: Меня всегда тянуло к старинным вещам. Я долгое время работал с антикварными часами. Вся 500-летняя история часового мастерства прошла через мои руки. Это позволило взять дистанцию относительно современных тенденций, чтобы тоньше понимать, что я делаю. В итоге - могу сравнить нынешние механизмы и те, что делали наши предшественники. Поэтому я достаточно низко ценю то, что делается сейчас. Мастера прошлого обладали весьма ограниченным инструментарием, а их произведения - шедевры. Меня восхищает в этих людях то, что они в подавляющем большинстве не были часовыми мастерами.
Источник:
http://style.rbc.ru/person/2009/01/22/79212.shtml
